Строшек

Бруно Строшек, недавно вышедший из тюрьмы, играет на улицах, зарабатывая на жизнь аккордами, выученными на воле. Его тянет в дорогу не столько жажда богатства, сколько желание начать заново; рядом с ним — подруга, проститутка, привыкшая к ночам и к жестким улицам, и старый знакомый, мягкий и добродушный старик, с которым у Бруно сложились доверительные отношения. Трое людей собирают беду в маленькие сумки и садятся на поезд, мечтая о далёкой Америке, где, по их представлениям, ждёт сияющий мир небоскрёбов и возможности. Переезд наполнен смолистым запахом бензина и меланхолией прощаний. Поезда уносят их через равнины и пригородные станции, а разговоры строят хрупкие планы: найти работу, приют, возможно, дом. В ожидании лучшей жизни музыка Бруно звучит иначе — не как жалоба, а как странная надежда. Когда наконец они достигают места, реальность оказывается суровой: вместо манхэттенских огней — безбрежные, унылые просторы Висконсина, где ветер гонит по полям одиночные стоговни соломы и нигде не видно града небоскрёбов. Они находят крошечные городки с закусочными и мотелями, где никто не торопится и разговоры коротки. Бруно по-прежнему просит мелочь, мелодии сливаются с голосом ветра; подруга наблюдает за прохожими, старик бережно хранит тишину. Вместе они принимают, что счастье здесь будет иным — медленным, жестким, но возможным. Разочарование не ломает их окончательно; в этих бескрайних равнинах проявляются другие ценности: тишина, которая позволяет слушать собственные мысли, и простая человеческая поддержка. Старик остаётся тихой опорой, подруга — усиливает решимость, а Бруно продолжает играть, теперь уже на обочине жизни, привнося меланхолию и тоску в пространство пустоты. Их американская мечта изменилась: вместо гламура — суровая, но честная перспектива начать снова посреди равнин.